Гиперборея: ХІ раздел Серикбол КОНДЫБАЙ Пространства Қаңғар Часть 5

Гиперборея: ХІ раздел Серикбол КОНДЫБАЙ Пространства Қаңғар Часть 5 Если переселившийся (или насильно переселенный) на Алтай род хунну (или смешанная толпа) назывался тюрками до прихода сюда, то проблема «происхождения тюрков» не может быть решена установлением происхождения этого этнонима. Если же переселенцы получили название тюрк после прихода на Алтай, то возникают новые вопросы, требующие прояснения. Во-первых, возможно, что малочисленная группа, пришедшая на Алтай, имела другое название, говорила на тюркском, монгольском или другом языке. В этом случае она могла взять название тюрк у некоего народа, жившего на Алтае к моменту ее переселения. Иначе говоря, если взявшие себе название тюрк пришельцы прибыли на Алтай со стороны Китая и Монголии, то группа, уже владевшая этим названием, могла прийти на Алтай из другого места (например, с запада) и принести этноним оттуда. Поэтому следует внимательнее присмотреться и к легенде, и к историческим сведениям. Историки пишут, что группы, в Ү-ҮІ веках первыми взявшие название тюрк, плавили железо для жужаней (жуань-жуаней). Остатки разгромленного жужанями в 460 году племени хунну были переселены на Алтай с той же целью добывать и плавить железную руду. Если металлообработка была их основной специализацией, можно предположить, что обработкой руды для жужаней здесь занимались не кровные родственники – представители одного рода, а представители разных народов, покоренных жужанями. Иначе говоря, во второй половине Ү века по воле жужаньского кагана была сформирована консорция «металлургов» из малочисленных родов, отдельных семей и индивидов самого разного происхождения. Здесь у нас возникает вопрос: почему Л. Гумилев, введший термин консорция и хорошо объяснивший процесс этногенеза, не придал значения тому факту, что первоначально тюркюты составляли «консорцию металлургов». Консорция, по определению Л. Гумилева, – это группа людей, объединенных общностью исторической судьбы. Консорция или распадается, или превращается в конвиксию. Консорция кузнецов-металлургов – это группа людей, которым волею судьбы было суждено плавить железо для кагана жужаней. Постепенно эта консорция превратилась в конвиксию, т.е. группу, объединенную общим образом жизни и обычаями, семейными (брачно-родственными) отношениями. Иногда такие конвиксии превращаются в род, т.е. в субэтнос. Можно предположить, что консорция металлургов сначала превратилась в конвиксию, затем в субэтнос. Десятки консорций, плавивших металл на Алтае, под руководством более сплоченного рода Ашина, пришедшего на Алтай с востока, превратились в этнос под названием тюрк. Мы не можем сказать, при каких конкретно условиях сформировался первоначальный этнос, взявший название тюрк, однако ясно, что из территориального объединения мелких родов-консорций, подвластных кагану жужаней, вырос новый народ. Это объединение, основными занятиями которого были кочевое скотоводство и обработка железа, оказалось более воспримчивым к новому и жизнеспособным по сравнению с другими консорциями в жужаньском конгломерате. Объединившиеся вокруг пришедшего с востока монголоязычного (даже этот факт не ясен) рода Ашина люди разного происхождения оказались способны не просто к сотрудничеству, но и к созиданию, Возможно, общее качество нового этноса оказалось выше среднего благодаря уму, мастерству и трудолюбию, которых требуют рудокопство, обработка и плавка металлосодержащих руд, ковка железных изделий. Итак, первоначальная группа (консорция) в ходе этногенеза взяла себе этноним тюрк. Соединив свойственный степнякам тотемный культ волка с древним мифо-генеалогическим комплексом қаңғ, она создала миф об Отукене. Мифическую землю, которая укрыла их от врагов и позволила вырасти, они назвали не просто Қаңғ, а Өтү(к)-Қаңғ – «огненное пространство». Вероятно, именно металлургия («работа с огнем») стала причиной появления слова Өтү(к) > Оттық в мифическом топониме и мотива «плавления скалы» в варианте легенды о Ергенеконе. Главный вывод заключается в том, что формировавшийся в Ү-ҮІ веках на Алтае этнос освоил не столько восточную (хуннскую), сколько западную (кангар / кангюйскую) традицию Кангхи. Считая себя потомками древнего мифо-эпического этноса туров (туранцев), они называли себя түрлік или тұрлық, однако поскольку на тот момент параллельно с окончаниями (суффиксами) новой тюркской эпохи, такими как лық, лік употреблялись позднее умершие (вышедшие из употребления) окончания ық, ік, то вариант түрік появился раньше и оказался более устойчивым, чем названные выше варианты этнонима. К нему присоединилось формировавшееся в то время множественное окончание монгольского языка т (ат, ут), использовавшееся в качестве этнонимообразующего форманта, и образовалось слово түрікүт. Гумилевское тюркют – это и есть это түркүт. Поскольку первоначальный этноним был түрік (тюрк), а не тюркют, то именно он обрел широкую известность. Отсюда можно заметить, что если монголоязычный род Ашина, придя на Алтай во второй половине Ү века, принес с собой обычай присоединять к этнониму монгольский формант т (ат, ут), то название тюрк было известно на Алтае в соответствующей среде еще до прихода рода Ашина. Если бы название принесли с собой Ашина, то первоначальным вариантом этнонима должно было быть тюркют, а не тюрк, и именно этот вариант распространился бы в последующие века[22]. В качестве косвенного довода можно отметить тот факт, что тюрки свою священную родину называли именно Отукен, а не иначе, т.к. в основе понятия Отукен находится понятие Қаңғ, связанное с кангюй-кангарской средой. Этот факт позволяет предположить, что в первой половине 1 тыс. до н.э. из Южного Казахстана на Алтай переселилась неизвестная группа людей, хранившая память о Кангхе и Туране, именно она принесла с собой понятия қаңғ и тур. Таким образом, у нас есть полное право утверждать, что сходство названий Туран и тюрк является не исторической случайностью, а результатом естественной преемственности. Название тюрк восходит к слову тур, это теперь должно стать аксиомой. Отрар – Кангу-Тарбан, этот регион в целом можно считать Отукеном – этно-культурным пространством, сыгравшим решающую роль в формировании тюркского этноса. Абакан Говоря о местности Абакан, нельзя обойти вниманием тюркский генеалогический миф о «стране Со», возможно имеющий отношение к реконструируемому образу «полого пространства» Абакан. О стране Со мы уже говорили ранее, теперь же коротко повторим связанные с нашей темой моменты... «Далекие предки тюрков были из племени Со. Племя Со жило к северу от хунну». Возможно ли в этом полумифологическом описании найти рациональное зерно? Речь должна идти о племени – реальном прототипе племени Со, территория обитания которого находилась в монгольских степях к северу от хунну. Возможно, речь идет о долине (ущелье) Абакана. Со – это термин, зафиксированный китайскими иероглифами, поэтому никто не знает, какое тюркское слово соответствует ему. Подобно тому, как се китайских документов предположительно читается как сак, так и со может соответствовать прототюркскому Соңғ или Сол. В ситуации закономерной замены с > к (қ) слово соңғ может являться вариантом произношения слова қоңғ. Слово соңғ является изначальным вариантом слова сол (тот, та, левый, например, сол жақ – та сторона, левая сторона, солтүстік – север), а также означает «тот мир», «потусторонний мир» (о дүние, со дүние, сол дүние, со жақ). В этом плане оно близко понятию қоңғ. В этом контексте этноним Со китайских источников можно рассматривать как: а) «наполовину переведенное на древнекитайский язык выражение «племя левой (той) стороны, на севере, в потустороннем мире»; б) искаженную запись понятия Соңғ, являющегося вариантом понятия Қоңғ (қ > с) в значении «полое пространство», «пространство Матери-Земли». Имея в виду эту гипотезу о племени Со на Абаканской земле, продолжим пересказ легенды. «Имя вождя племени Со – Апанбу». Это еще одно тюркское слово, записанное китайскими иероглифами, тем не менее, с уверенностью можно говорить о присутствии корня Абан в тюркском оригинале. Мы не будем повторять здесь значение слов Аб, Абан, Абақ, Абар, ограничившись указанием их сходства с однокоренным словом Абақан. У Апанбу есть «семьдесят женатых младших братьев», старший среди которых Ичжини-Нишиду. Эти «семьдесят братьев» (быть может, семь или семнадцать)[23] могут означать семь мифических родов, вошедших в состав некоего народа, или их прародителей. Тюркский оригинал имени Ичжини-Нишиду также пока не установлен, поэтому из этого фрагмента ясно лишь, что китайский текст содержит генеалогический комплекс некоего народа. В легенде присутствует явное противоречие: сначала говорится о младших братьях (іні) Апанбу, а затем старшим из братьев называется Ичжини-Нишиду. Простая логика говорит, что если у Апанбу есть семьдесят младших братьев, и старшим из этих братьев является Ичжини Нишиду, то Апанбу и Ичжини – одно и то же лицо. Есть два возможных объяснения этого противоречия. Либо китайский хронист не обратил внимание на противоречие, либо ошибка была допущена позднее переписчиками или переводчиками. Как бы то ни было, оба одновременно не могут быть аға для многочисленных братьев, поэтому существуют два варианта решения противоречия: а) Апанбу и Ичжини – это одно и тоже лицо; б) Ичжини-Нишиду – сын Апанбу. У Ичжини-Нишиду было две жены, одна из которых родила четырех сыновей. «один из сыновей обратился в лебедя, а трое остальных остались в человеческом облике и дали начало трем племенам. Один из трех Цигу (Кигу) жил между реками Абу и Гянь, а двое других на берегу реки Чусы (Чжучже) на Алтае». Считается, что реки Абу и Гянь – это современная река Абакан, однако, по нашему предположению, речь идет о современных реках Обь (Абу) и Енисей (Гянь, Хем)[24]. Мы попробовали рассмотреть эту легенду в контексте «авестийских» мифов и представлений о Гиперборее. Результаты позволяют говорить о глубокой древности легенды, использованной в генеалогической легенде о происхождении тюрков в качестве первоначального материала. Есть основания считать, что миф о Соңғ восходит к энеолиту и бронзовому веку Абаканского края. Типологически Ичжини-Нишиду является праотцом человечества (прототюрков), «заново порождающим народ после некоей катастрофы». Можно предположить, что в основе зафиксированного китайскими иероглифами имени лежит прототюркское слово-имя, образованное из праформы нг, также как имена Нукуз, Нух (нишиду > нукуз). Тройное погребение В каменном веке – 10-25 тысяч лет назад, – когда человечество интенсивно осмысляло окружающий мир, природу, начали формироваться первые социальные институты человеческого общества. Захоронение древнего жреца вместе с культовыми атрибутами и свитой – женщиной и подростком – впервые было обнаружено в итальянских Альпах. Позднее такое тройное захоронение (мужчина, женщина, подросток), относящееся к переходу от мезолита к раннему неолиту (рубеж 5-4 тыс. до н.э.), было обнаружено на севере Европы, в Каргополе (погребение Кубенин). Около мужчины находилась шейная подвеска «головка лебедя», вероятно, это первое свидетельство культа птицы. В погребении на Оленьем острове на Онежском озере найдены останки мужчины и двух женщин, также относящиеся к рубежу мезолита-раннего неолита. Мужчина, по всей вероятности, являлся жрецом, одна из женщин обладала высоким социальным статусом, около нее обнаруженые культовые предметы, в том числе фигурка змеи. Вторая женщина явно имела более низкий статус. Тройной погребальный комплекс, относящийся к 6 тыс. до н.э., был обнаружен и в окрестностях Иркутска. Тройное погребение в могильнике Черновая на Среднем Енисее относится к более позднему времени – рубежу 3-2 тыс. до н.э. Здесь также захоронены мужчина-жрец и две женщины. Около мужчины и одной из женщин обнаружен культовый инвентарь – лунообразная подвеска, кубок из рога с изображением цветка, роговой жезл с вырезанным изображеним змеи, глотающей животное. Вероятно, эта женщина была не просто помощницей жреца, но и его женой. Вторая женщина, по всей видимости, была прислужницей. Культовый инвентарь жреца в этом захоронении отличается от других, прямых аналогов ему среди памятников Сибири не обнаружено. Изображение змеи характерно для южных широт, поэтому исследователи считают правильным искать параллели этой находке не в Сибири, а на юге – в Средней Азии и на Индостане. Обычай тройного погребения древних эпох является примером отражения мифологических представлений мезолита и более раннего времени в ритуалах и обрядах. Обычай захоронения мужчины и двух женщин подтверждает описание структуры семьи в архаических мифах, рассказывающих о священных персонах – первопредках и культурных героях определенного этноса. Кроме того, эти захоронения отражают семейное и социальное положение людей того времени, реальную форму существования брачно-семейных отношений. Сюжеты о мифологических персонажах, имеющих двух жен, можно обнаружить среди мифов сибирских народов. В тюркской мифологии также есть примеры персонажей, имеющих двух жен (например, каган Огуз), многочисленные примеры можно обнаружить в казахских архаических сказках и классическом эпосе[25]. Не отвлекаясь на рассмотрение многочисленных поздних примеров, вспомним двух жен Ичжини-Нишиду – дочерей зимы и лета – в легенде о происхождении тюрков. Нетрудно заметить, что образ мифического Ичжини и его двух жен соответствует относящемуся к рубежу 3-2 тыс. до н.э. захоронению жреца и двух женщин в могильнике Черновая на Среднем Енисее. К тому же образ Ичжини-Нишиду, повелевающего природными стихиями[26], прежде всего следует рассматривать как образ древнего жреца. Подобные погребальные объекты обнаружены и в могильнике Таз-Хазаа в долине реки Абакан, и в Майкопском кургане на Кавказе, и в Нальчике. Возможно это сходство погребального обряда отражает преемственность кура-аракской > афанасьевской культур. *** Из известных нам пространств Қаңғ окраинной является «впадина тысячи вод» или Минусинская впадина в Саянском крае. Шире речь идет о современной Хакасии, Туве и юге Красноярского края. Эта часть Южной Сибири обращает на себя внимание богатством археологических памятников. Человек обитал здесь уже в палеолите и неолите. С середины 3 тыс. до н.э. и до начала 2 тыс. до н.э. здесь развивалась афанасьевская культура, нашедшая продолжение в карасукской и андроновской культурах. Этот край – один из значимых очагов последующей тюркской культуры, здесь сосредоточены знаменитые енисейские памятники тюркской письменности, балбалы тюркской эпохи. Наше внимание привлекло название столицы современной Хакасии – города Абакан. Известно, что название города связано с названием протекающей здесь реки. Является ли название реки первоначальным или оно заимствовано у какого-то другого географического объекта? Однозначного ответа на этот вопрос нет. Традиционное объяснение этого топонима следующее: аба – «отец, дед, старший», кан – широко распространенное в Южной Сибири слово со значением «река». Возможно это и так, но следует иметь в виду – нужен веский довод, чтобы среднюю реку назвать «Большая река», «Река-отец», «Река-дед». Абакан впадает в Енисей и по сравнению с одной из могучих рек мира выглядит просто ручьем[27], поэтому его статус «большой реки», «реки-отца» вызывает сомнения. Нам представляется, что изначально слово Абакан было названием не реки, а местности, в которой находился древний культовый объект, или общим названием Минусинского края. В современной географической литературе западная часть Минусинской впадины (котловины), левобережье рек Абакан и Енисей называется Абаканской степью. Итак, мы считаем, что слово Абакан связано с древнейшими представлениями и относится к ряду представлений с основой қаңғ, таких как Кангха, Отукен, Ергенекон. Оно образовано путем сложения понятий Аба и Қаңғ (Аба-Канг > Абак-Канг) и означает «полое пространство», «изначальное пространство», «пространство Матери-земли». На это указывает не только название, но и рельефно-ландшафтная особенность «казаноподобной» Минусинской котловины. Значимо то, что Абаканская (Минусинская) котловина – очаг древних археологических культур. В этом плане с ней не сравнится ни одна другая местность на всем пространстве Сибири. При рассмотрении слова Абакан нельзя не вспомнить имя Абакан в мифологии пусть и не хакасов, но сопредельных с ними алтайцев. В представлениях алтайских тюрков среди духов земли и вод (йер-су) есть йер-су по имени Мордо-кан или Абакан-кан. Дублирование в этом имени компонента кан (понимаемого в значении хан) позволяет предположить, что первоначально имя это имело вид Аба-кан > Аба-қаңғ. Важен сам факт, что тюрки Саяно-Алтая знали это слово.